Re: Malus

Аю-Даг - не только природный заказник, но и один из наиболее посещаемых туристических объектов ЮБК, не говоря уже о наличии там средневековых поселений. С ними, кстати, связаны места произрастания дикого гороха, капусты, клевера подземного, овса бородатого и других культурных реликтов. Яблоня тоже, видимо, занесена человеком на каком-то этапе истории и, возможно, неоднократно.

Re: Malus

Иногда попадаются рыжие кучки яблочных остатков именно с выклеванными (или выгрызенными) семенами. Не знаю, кто именно так лакомится, может мышки, а может и птички. Семена ведь энергетически более ценные, чем мякоть...

Это, наверное, голодные научные сотрудники лакомятся big_smile

Отредактировано Мария Козлова (2019-05-22 16:39:04)

Re: Malus

Дорогие коллеги!

По вопросу "Откуда яблони ... на крутых вулканических склонах Аю-Дага" - ничего удивительного, т.к. Аюдаг в средние века был густо заселен. и от селитьбы остались до сих пр развалины. Т.н. капуста крымская тоже сбежала с древнеаюдагских огородов.
В моей книге только часть рассуждений о яблонях, вот, почитайте. пожалуйста, полную версию, не претендую на полноту, а только с надеждой на новые мысли в дискуссии.


Есть ли в Крыму дикая яблоня?

    Трудности морфологического, таксономического и номенклатурного характера, неизменно сопровождающие исследователей европейской дикой яблони, стали еще одним признанным crux botanicorum. Особенные черты эта проблема приобрела при изучении релевантных таксонов в Крыму. Причиной тому стало, с одной стороны, пограничное ботанико-географическое положение полуострова, а, с другой стороны – более чем двухтысячелетняя традиция культивирования яблони на Крымской земле (Феофраст, ), сопровождавшегося неизбежными процессами дичания и генетического обмена с аборигенными формами.
    Мы сосредоточим наше внимание на том, как развивалось понимание номенклатурного и таксономического статуса крымских растений, ассоциирующихся с дикой яблоней, в отечественных (в широком понимании) флористических сводках.
    К. И. Габлиц (), П. С. Паллас () и Ф. М. Биберштейн () и Х. Х. Стевен () указывали для Крыма только «Pirus malus L.» У Х. Х. Стевена (Steven, 1856) приводится интересное свидетельство того, что крымские татары употребляли два разных названия по отношению к дикой и домашней яблоне, соответственно – керима и алма, что, совершенно очевидно, является отражением морфологических различий между двумя реально существовавшими таксонами.   
    И. Ф. Шмальгаузен не различал домашнюю и дикую яблони, и в его «Флоре» (1895) под тем же названием описано «деревцо» с яйцевидными, сверху и снизу голыми, либо пушистыми, либо войлочными листьями, которое разводится в садах и встречается в лесах; область распространения вмещает и Крым. «Определители» В. И. Талиева (1812... 1935) полностью следовали такому стандарту. Совершенствуя талиевский «Определитель», С.С. Станков (Станков, Талиев, 1949), хорошо знавший крымскую флору, из диких яблонь приводил для Крыма без сомнений только M. sylvestris (в противоположность вышедшей десятилетием раньше «Флоре СССР»), тогда как после M. praecox и M. orientalis поставлено: «Крым (?)». На С.С. Станкова, вероятно, оказала влияние работа В. Ф. Васильева по диким плодовым Крыма (1932). Во «Флоре Крыма» приведены два вида – M. domestica и M. sylvestris; последний – на основании единственного сбора В. Ф. Васильева и с примечанием: «M. sylvestris в Крыму встречается только как одичалое растение» (Вульф, 1960: 19) . Однако в «Определителе высших растений Крыма» (1972) оба таксона были объединены под названием M. praecox. В. М. Косых, обработавшая р. Malus для этого издания, ранее отмечала, что «яблоня из высокогорных местообитаний, отличающаяся сильным ростом и меньшим опушением листьев, является более мезофильной экологической формой яблони ранней (M. praecox. – А.Е.), принимаемой нами в том объеме, в каком он указан во “Флоре СССР”» (Косых, 1967: 68).
    Обработку р. Malus для “Флоры СССР” осуществил С. В. Юзепчук (Юзепчук, 1939: 358-359), признавшийся, что систематика выделенного им ряда Silvestres Juz., куда помещены, в частности, интересующие нас  M. sylvestris. M. orientalis и M. praecox, «еще очень мало разработана». Систематик сформулировал существовавшие тогда, как он выразился, громадные трудности, связанные, во-первых, с различением культурных и одичавших форм, во-вторых, с наличием «весьма значительного полиморфизма даже и несомненно диких форм» и, в-третьих, с неполнотой гербарного материала и наблюдений в природе; по мысли автора, его «обработка нисколько не претендует на какую-либо законченность, но имеет своей главной задачей лишь постановку ряда вопросов к будущим исследователям группы». С. В. Юзепчуком M. sylvestris для Крыма не приводится, а M. orientalis и M. praecox приводятся для Крыма со знаком вопроса. Почему-то именно последнее название вида, которому С. В. Юзепчук придал «более широкий объем» (Юзепчук, 1939: 361), было перенято украинскими (Доброчаєва,1954; Определитель.., 1987) и, в частности, крымскими (Определитель.., 1972) авторами для обозначения дикой яблони, произрастающей на Крымском полуострове. Возможно, выбор не пал на M. orientalis потому, что этот вид был описан во «Флоре СССР», как явствует из примечания С. В. Юзепчука, провизорно.
    Во «Флоре Восточной Европы», шесть десятилетий спустя после обработки р. Malus С. В. Юзепчуком, Н. Н. Цвелев (Цвелев, 2001) дал ту же самую, что и во «Флоре СССР», расстановку, но уже без каких-либо вопросов.
    «Особым мнением» в советской флористике стала монография С. Я. Соколова с соавторами (Ареалы.., 1980), в которой ареал M. orientalis в пределах СССР ограничен Кавказом, а M. praecox сведена в синонимы M. sylvestris, которая и приводится, в частности, и для Крыма.
     Malus praecox Pall. ex Borkh. на самом деле – nomen illeg., излишнее название, относящееся к M. pumila Mill., синонимом которого является M. domestica; начиная с «Флоры СССР», название M. praecox многими авторами использовалось по отношению к M. sylvestris и его внутривидовым таксонам (Qian et al., 2010).    
    Сопоставимые и наиболее константные отличия M. sylvestris от M. domestica,  M. praecox и M. orientalis во всех источниках сводятся к голым, а не опушенным снизу листьям при плодах. В обработке р. Malus, сделанной Н.Н. Цвелевым (2001: 547), при различении M. sylvestris делается упор на голые при плодах «или только снизу по средней жилке и близ основания волосистые, довольно тонкие» листья – в противоположность M. domestica, M. praecox и M. orientalis с их «снизу довольно густо или рассеянно, но обычно по всей поверхности волосистые» листья и войлочные гипантии (гипантии, соответственно, «хотя бы в верхней части голые или слабо волосистые» – или «снизу б. м. войлочные»).
    Как теперь становится ясным, название M. praecox не может быть использовано для обозначения крымского таксона, альтернативного одичавшей M. domestica. Дикую яблоню, произрастающую в Крыму, по нашему мнению, следует ассоциировать только с названием M. sylvestris.

Re: Malus

Порассуждаю и я о природе родного полуострова...
Списывать на древних греков часть местной флоры (горох, к примеру, - см. пост 26) неспортивно...  Бывают ситуации, когда иначе невозможно объяснить разницу между виноградом, растущим у воклюза Карасу-Баши, и виноградом западной куэсты (Качи-Кальон, Бельбекские ворота etc).  В остальных случаях бритва Оккама предлагает искать нам более прозаические версии присутствия многих видов в крымской флоре. Я уверен, что уже в мезолите и неолите, т.е. до начала мичуринских поползновений наших пращуров, и в Горном Крыму и на Кавказе благополучно и обильно произрастали и яблони, и груши, и черешня (и мн.др.)...  Несомненно, с поздней античности и раннего средневековья, когда с/х деятельность сапиенсов стала сколь-нибудь заметна, начался и обмен генами между окультуренными и дикими формами, но эти процессы были довольно локальными и не всеобъемлющими.  На Аю-Даге, скорее всего, их почти не было. Практически все сооружения Медведь-горы представляют собой оборонительные комплексы, где местное население пересиживало опасные периоды.  Там, конечно, были зерновые ямы, запасы корнеплодов и сухофруктов, но всё это было натащено с с/х угодий в окружающих долинах и амфитеатрах.  Собственно Аю-Даг с точки зрения с/х производства представлял собой неудобную и рискованную зону, в которой с/х активность ограничивалась локальными огородиками и отдельными деревьями.  Допускаю, что несколько яблоневых деревьев могли расти у мини-храма над Панаиром, но чаиров там наверняка никогда не было.  Другое дело, что пчёлки могли разносить пыльцу с окультуренных яблонь по окрестностям, но вряд ли это был мощный поток генов (оценить его ретроспективно можно с помощью секвенирования). На мой взгляд, яблоневый стланник на вост. склонах Аю-Дага - это именно "керима", а вот какой биномен к нему применять - вопрос отдельный. Как завещал нам д-р Майоров перед эмиграцией на iNaturalist, надо смотреть типы. Подозреваю, что для большинства яблонь типовые листы не сохранились, а если и сохранились, то не содержат плодов, на которые и опирается наша интуитивная и конвенциональная систематика.  Придётся всё начинать заново...  Только секвенирование, только хардкор!!    Но крымские яблони в отрыве от кавказских анализировать бессмысленно, IMHO.
Позвольте на этой оптимистичной ноте закончить данный спич smile

Re: Malus

Свежая статья о происхождении культурной яблони (не про Медведь-гору, но про медведей в том числе) - https://www.frontiersin.org/articles/10 … 00617/full